– В последний раз правительство добилось от немцев уплаты трех с половиной миллиардов репараций два года назад. Мораторий Гувера приостановил уплату репараций и вообще германских долгов, но ведь не отменил, – заметил Фланден.
– Операция прошла успешно. Объект расстреляли из пистолетов, на выходе из подъезда. Уехали сразу. Мы были одеты, как охотнорядцы, думаю, получилось похоже.
Он осознавал, что рассуждения эти лишены смысла. Филеры Охранного, даже самые артистичные и наблюдательные мастера своего дела, оставались совершенно неинтеллигентными, часто малограмотными выходцами из унтер-офицеров, умело растворяющимися в российской толпе, но совсем негодными для работы в Париже. В Разведчасть отбирали более образованных, городских, часто из детей обедневших служащих или мелких чиновников.
– Подумайте. Но тебе в этом участвовать уже не стоит.
«Передать в Охранный Департамент, срочно.
– Содержание самое прозаическое, – перебил его собеседник. – Распоряжение чисто организационного плана. На документе гриф «Строго секретно. Хранить на правах шифра. Снятие копий воспрещается».