– Подполковник Никишов, по нашим сведениям, занимался секретной агентурой Охранного Департамента, фигура интересная, но нам почти незнакомая. Юзик – мелочь, юнец, заурядный активист партии Бухарина, убийство в Петербурге – первая его заметная акция.
– Ее не досматривают на таможне. Тут у них и произошел сбой. Иванов уловил, что графиня занимается шпионажем, и пакет припрятал. Да еще смог украсть документы о платежах в немецкие и швейцарские банки. Он же посредником между Рейли и Брасовой был, вместе фальшивые фунты в Германии скидывали, она ему доверяла.
– М-да… – шеф разведки задумался. – Такого рода сведения я обязан сообщить председателю Совета министров. Знаете, что он мне скажет? Что встреча крайне важна, отказываться от нее он не станет ни в каком случае, а ловить бандитов – наша забота. Эти русские, что эмигранты, что жандармы, вечно тащат к нам свои проблемы!
– Но Британия остается основным российским рынком, до четверти продаж, – заметил Инверфорс. – Если канадская пшеница теперь освобождена от пошлин, то русская, а это главный предмет их экспорта, обложена пошлиной в два шиллинга за центнер. В позапрошлом году пшеница из России составляла 18 процентов ввоза, в этом – около трех.
– Любой дом по маршруту следования, – покачал головой разведчик. – Проверить все квартиры нереально.
– Я полностью согласен с царем, – ответил министру иностранных дел Барту. – Полностью. Французская нация никогда не откажется от ее священного права на получение репараций, я сказал это еще в январе, когда Брюнинг заявил об отказе возобновить выплаты. И я готов подтвердить это сегодня! Дефолт Германии неизбежно влечет интервенцию, Берлин об этом предупреждали. Мы уговаривали их целый год, дальше терпеть просто глупо.