– Сэр, меня разыскивают даже за границей, наверное, из-за этих важных документов, как вы думаете?
– Это сложно. Ведь материалы, которые вы просите, относятся к… научной тайне, – ответил он.
У Лепарка новостей не нашлось, по телефону договорились встретиться вечером. Тем временем Николай Степанович снова отправился бродить по городу. Неспешно прогуливаясь, отметил за собой слежку, чему, помня слова Лепарка при прошлой встрече, не удивился. Вздохнув, он, не оглядываясь, нырнул в раздвигающиеся стеклянные двери метро. Поезд линии Норд-Зюйд, темные подземелья туннелей, залитый светом вокзал. Монмартр. Поднялся на бульвар Клиши, подошел к высокому старому дому с нижним этажом, занятым под ресторан, помедлив у входа, взглянул на часы, шагнул внутрь, и сразу за дверью неторопливость внезапно исчезла.
Договариваясь с банкирами, генерал отнюдь не шел наперекор интересам службы. Собственно, впутываться в какую-нибудь противоречащую его представлениям о благе родины деятельность Коттен никогда и не стал бы. Но деньги российскому банку и в самом деле следовало бы вернуть, невыявленная шпионская сеть Амтлауфа представляла опасность, да и вероятность того, что часть денег уйдет каким-либо враждебным России кругам, действительно существовала. Все это было насущной заботой Охранного Департамента. А небольшое вознаграждение за хорошо выполненную, полезную для России работу, персонально генералу… в конце концов, имеет же он право на получение заслуженной премии, верно? Начальник охранки, во всяком случае, рассуждал именно так.
Он допил чашку, бросил несколько монеток на стол и пошел к выходу.