- Ты парикмахерша, - обвиняюще сказала Шталь стремительным Сониным мельканиям, - а парикмахерши всегда много чего знают об окружающих и о том, что с ними происходит.
- Это любопытство. Мне стало интересно, у тебя всегда была эта... - Глеб снова кивнул - на этот раз разрешающе, - неуклюжесть, или просто однажды тебе стало очень грустно, или машина...
Шталь глубоко затянулась сигаретой, в упор глядя на обращенное к ней простоватое лицо со спокойными глазами, в которых нельзя было прочесть решительно ничего.
- Сейчас принесу тебе другой кофе, - сказала она под конец, поправила свой жидкий рыжий хвостик и взглянула на Шталь с откровенной брезгливостью и легким удивлением, словно никак не могла понять, что это такое. Наклонилась, уперев руку в бедро, и громким трагическим шепотом спросила: - А это что еще за баба, Глеб? А если Вика узнает? Ей это не понравится.
- А мы тут тогда при чем?! - Сева фыркнул. - Чтоб цепи не пустовали?! Конечно, с какой-то стороны приятно сознавать, что мы значительнее девчонки и повара, но, Эша, в твою картину это не укладывается. Мы уж точно ничего не делали. По крайней мере, - он ухмыльнулся и подергал себя за бородку, - я точно ничего не делал.
- Я никак не имела в виду пищу духовную. Благодаря вашему наперстку у меня в желудке абсолютный вакуум. Дайте мне много всякой еды или я вас и слушать не стану! Желательно, чтобы присутствовал нешлифованный рис. И мяса побольше!