А вообще-то в полном одиночестве есть масса преимуществ. Например, можно сейчас спокойно починить старый халат, пока Федор не видит. А то опять начнет обзывать ее жлобихой и рвать на тряпки хорошую вещь. Почти новую вещь. Только рукав немножко разъехался, но это мы мигом…
— Сколько? — недовольно буркнул Егор Семенович.
— Ну, уж прям, — ревниво возразила Тамара, оборачиваясь и возмущенно глядя на Павла. — Автобус! Где ты такие автобусы видел? И джипов таких не бывает. И вообще ничего такого в природе не бывает.
— Когда мы поженимся, у вас побольше времени будет, — пообещал Павел. — Может быть, и побегаете. Правда, у меня времени поменьше будет. Все-таки две работы… А может, еще что-нибудь найду. Семью-то надо кормить.
Она открыла духовку, схватила полотенце и один за другим ловко вытащила листы с коржами прямо на пол. Закрыла духовку, выключила газ, а потом уже один за другим подняла и устроила на плите листы. На линолеуме перед плитой остались темные вмятины — не первые и, надо думать, не последние. Если бы Федор выкинул такой номер на их кухне, Зоя орала бы на него неделю. Если бы такой номер выкинула она, Федор бы ее к плите никогда больше не подпустил. Или прибил бы сразу… Ни у Зои, ни у Федора никогда не получалось ничего похожего на необыкновенные торты Елены Васильевны. Ничего обыкновенного Елена Васильевна не готовила из принципа.
Как они ни уговаривали тетю Лиду бросить это дело, она только смеялась и обзывала их идиотами. А записи в трудовой и правда потом пригодились. Можно было, конечно, тогда трудовые и в институты отдать, только теперь, оказывается, время учебы в трудовой стаж уже не входит, так что к пенсии…