Цитата #413 из книги «Лихо ветреное»

Дедушкины десантники полумертвых девчонок из горящего сарая выволокли, откачали, через переводчика, который знал немецкий, кое-как выяснили, что они вовсе не немецкие, а русские, и отправили их всех в госпиталь — в свой госпиталь, второго фронта. А через три дня в тот госпиталь пришел Макс Браун, и вполне живая и уже почти здоровая семнадцатилетняя Вера бросилась ему на шею, заплакала, засмеялась и сказала с забавным акцентом: «Ай лав ю». Макс Браун совершенно ничего не понял. То есть смысл слов он как раз очень хорошо понял, но не понял, почему эта русская девочка говорит такие слова ему. Макс Браун был чернокожим американцем, по их американским меркам — почти нищим, никакой влиятельной родни у него не было. Чернокожие американцы тогда не считались завидными женихами. А русская девочка Вера даже тогда, тощая, почти наголо стриженная, в каком-то балахоне с чужого плеча, с синяком на лбу и со шрамами от веревки на руках, — так вот, даже в таком ужасном виде она была необыкновенной красавицей, с таким золотым ежиком волос и с такими огромными светло-серыми глазами, что на нее абсолютно все оглядывались.

Просмотров: 7

— Так ведь суббота, — пробормотал он, думая совершенно о другом. — Суббота, выходной… Почему на работе? Где на работе?

Просмотров: 6

Манька родилась первого апреля — все страшно веселились по этому поводу. Забирать Люсю и Маньку из роддома хотели поехать все, но куда бы все поместились, в одну-то машину? К тому же Зоя была уже на восьмом месяце, транспорт всякий переносила с некоторым отвращением, поэтому, конечно, ее из списка встречающих-забирающих вычеркнули первой. Эдик сам выразил готовность остаться: зачем ему племянницу забирать? Он скоро своего ребенка забирать будет. Федор и Сережа согласились остаться, потому что они много места в машине занимают, другие просто не поместятся. И за Люсей и Манькой поехали Зоины папа с мамой, ее брат Саша с полуторагодовалой дочкой Аленкой и мама Люси, Сашиной жены. Все прекрасно поместились, и еще место для Люси с ребенком осталось.

Просмотров: 6

Дождь рухнул на нее холодной тяжестью, и ветер чуть не сбил с ног — черт, на ней же эти идиотские туфли, каблуки по двадцать сантиметров, черт, черт, черт, и Серые за ней не заедут, и броневичка инкассаторов сегодня нет, и никакого времени нет, чтобы возвращаться и просить у Семеныча машину. И не даст Семеныч машину, она же сейчас танцевать должна, какая там машина, ни за что не даст… Какая-то консервная банка разворачивалась у ворот, тяжело расталкивая колесами глубокую, рябую от дождя и ветра лужу.

Просмотров: 8

— Почему серенькую? — не понял Павел. — Она не совсем серенькая, она немножко и зелененькая.

Просмотров: 9