– Привет, – откликнулась Ксюша. – Как папа?
Брат жены Богомолова, мелкий бизнесмен Вадим Дмитриевич Вавилов, крепенький и плешивенький, совершенно не похожий на свою красавицу сестру, явно переживал и за нее, и за деверя и очень хотел быть полезным, старательно вспоминал все, что когда-либо за время знакомства слышал от Богомолова, но пока во всех этих воспоминаниях не было ничего, проливающего свет на причины преступления или хотя бы позволяющего выстроить очередную версию. И Зарубин решился. Идея осенила его примерно полчаса назад, и он, задавая вопросы Вавилову и выслушивая его ответы, параллельно пытался оценить то, что пришло ему в голову. И чем больше оценивал, тем больше собственная идея ему нравилась.
– Конечно, не понимают! Люди вообще мало что понимают, они очень странные. Поэтому в их жизни и порядка никакого нет, одни сплошные войны и конфликты, трагедии и взаимное непонимание. Вот состоял бы мир из одних котов, куда спокойнее было бы. И еще я лично Льва Алексеевича очень уважаю за его репертуар, не тот, который в театре, а тот, который он сам ставит. Он классику любит, а классика – это наше театральное все. Мне так папенька объяснял.
– Да я и сам не знаю. Какие-то пацаны меня поймали, мучали долго, истязали, потом отпустили, я заполз под куст и потерял сознание. Очнулся уже здесь, неподалеку.
– В том самом? – с интересом перебил ее Стасов.
– Ничего, как-нибудь прорвемся. А вам, Антон, надо учиться быть нахальным. Очень пригодится. Ведите.