– А если прогноз совсем плохой и Лев Алексеевич умрет? – осторожно поинтересовался Камень.
Камень искренне переживал и волновался, Ворон же ревновал и столь же искренне не понимал волнения старого друга.
Разбудил ее настойчивый звонок в дверь. Она даже не испугалась, взглянув на часы, показывавшие 3.15, только слегка удивилась и, пока шла к двери, на ходу повязывая поясом теплый халат, с улыбкой думала о том, что Лева, видно, очень хорошо повеселился на юбилее, если потерял ключи или вообще забыл, как ими пользоваться. Она ни секунды не сомневалась, что звонит ее муж, и готовилась встретить его иронической улыбкой и какими-то снисходительными словами. Однако за дверью стоял совершенно незнакомый мужчина. Более того, он был в милицейской форме.
– Сейчас я добреюсь и что-нибудь соображу, пока ты будешь мыться.
– А вот так. Хорошая оказалась баба, добрая, жалостливая, а главное – совестливая, ей очень стыдно было за то, что ее муженек натворил, она сама к Антохе пришла и предложила помощь. Финансовую, конечно.
Воображение у Артема было живым и порождало весьма яркие картины. Собственно, именно оно, воображение, заставило его оставить на время журналистику и, подобно булгаковскому Сергею Леонтьевичу, взяться за создание пьесы.