2024 © Все права защищенны - BookQuotes.ru
– А как вы думали? – темные глаза женщины сверкнули. – Вы только представьте, ведь актер должен выходить на сцену и играть в любом состоянии – с сердечным приступом, с температурой, с больными зубами, после любых известий, даже придя с похорон близкого человека, потому что спектакль нельзя отменить просто так. Я уж не говорю о том, что иные спектакли играются годами, и нужно выходить на сцену и играть все то же самое, то же самое, то же самое… и постараться, чтобы это было не скучно, чтобы это было живо, чтобы сверкало и переливалось. А вы говорите: трудно роль выучить! Трудно, конечно, но это ерунда по сравнению с тем, как трудно эту роль готовить, думать над ней, работать, вкладывать в нее часть себя, причем иногда часть болезненную, которую и трогать-то страшно. А дети? Дети у актеров растут практически без родителей, потому что родителей или вечно нет дома, потому что они или на репетициях, или на спектакле, или на съемках, или они целиком погружены в себя, в мысли о новой работе, о новой роли, о новом спектакле. Вы знаете, сколько трагедий с детьми именно в актерских семьях? А сколько разрушенных браков, неустроенной личной жизни?
Просмотров: 5
– Черт, неужели выплывет… С другой стороны, что такого страшного? Мир не рухнет.
Просмотров: 4
– А что, в таком случае, это означает? – спросил Антон без тени насмешки.
Просмотров: 5
Они спустились вниз, причем Настя с неудовольствием отметила, что ноги у нее стали какими-то ватными, во всяком случае, по ступенькам она спускалась не совсем уверенно. Они снова шли по коридорам, и Настя, как ни силилась, так и не смогла вспомнить, были они сегодня здесь или еще нет. Кажется, были, потому что вроде бы вот эту дверь она вроде бы помнит… Да, все верно, Федотов открывает ее, и они снова оказываются в кулисах.
Просмотров: 4
– Ну а как же? Имя и лауреатство у Сени уже будут, это раз. Он – свой, его наш театр давно и хорошо знает – это два. И он не будет повторять ошибок Льва Алексеевича – это три.
Просмотров: 4
– Обиделся, конечно, – с готовностью кивнул главный администратор, – расстроился, переживал, что и говорить. Но он так любит театр, так предан ему, что не смог уйти, остался, пусть и распорядителем. Не могу я, говорит, бросить артистов на растерзание Богомолову, если я не буду стоять буфером между ним и актерами, театр вообще рассыплется.
Просмотров: 4