– В общем, Пална, грядет время, когда мы все прочувствуем толщину гвоздя, – уныло сказал он. – На работу, что ли, ехать?
– Да ты что! – от изумления Кирилл даже проснулся. – Откуда я могу помнить, где я был? Наверное, в клубе тусовался. Прошлая суббота – это же неделю назад. Ты бы еще про прошлый год спросил.
– Хорошо, – обреченно вздохнул Алексей. – Что на этот раз?
– Ты чего там бормочешь? – сердито спросил он. – Говори громче и четче, а то не разобрать ничего.
Они снова отправились по длинным переходам, в которых Настя моментально запуталась и поняла, что дорогу назад не найдет ни за что. Директор шел впереди, Настя с Антоном – следом, и Настя видела, как Сташис достал из кармана мобильник и на ходу просмотрел полученные сообщения. По его лицу она так и не поняла, обрадовался он или огорчился из-за того, что пропустил что-то важное. Перехватив ее взгляд, Антон только слегка улыбнулся, но не произнес ни слова.
– Так меня же папа сюда привел, – пожала хрупкими изящными плечиками Ева. – Он Льва Алексеевича сто лет знает. Папа так и сказал: «Ты у Льва Алексеевича будешь, как у Христа за пазухой, а заодно и под надзором. Имей в виду, Лев Алексеевич тебе глупостей наделать не даст, я сразу обо всем узнаю». – Она рассмеялась, открыто и звонко. – Я тут прямо как в тюрьме, шаг влево, шаг вправо – считается побег. Никому даже глазки нельзя построить, все знают, что Лев Алексеевич дружит с моим папой, а Льва Алексеевича в театре боятся.