Женился Антон Сташис рано и практически второпях. Вообще-то, им очень интересовались сокурсницы, потому что, кроме высокого роста, привлекательной внешности и неплохих мозгов, у него была большая хорошая квартира, но он каким-то чутьем угадывал, что того душевного тепла и чувства семьи, которое ему нужно, эти девушки не дадут. Совершенно случайно, в автобусе, он познакомился с Ритой, крошечной и худенькой, выглядящей лет на шестнадцать. Потом оказалось, что она старше Антона на два года, выросла в детдоме и тоже очень хочет иметь семью и много детей. Уже через два месяца они подали заявление в ЗАГС, а через четыре Антон Сташис женился, но не по страсти, а, скорее, по чувству того самого душевного уюта, которого ему так не хватало. Он был хорошим верным мужем, потом стал хорошим заботливым отцом и был уверен, что это и есть любовь. Во всяком случае, в том, что у него хорошая, счастливая семья, Антон ни минуты не сомневался.
– Да бог с вами, Змей, что вы такое говорите? Где художественный руководитель, а где – рабочий сцены? Если уж рабочий сцены что-то сделает не так, то у него начальник – завпост, он выволочку и устроит, а если о промахе рабочего узнает худрук, он будет ругаться с завпостом, до рабочего не снизойдет. Там иерархия, это понимать надо, – поучительно проговорил Гамлет.
– Да толку с твоих рассказов, – проворчал Чистяков. – Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Ты мне говорила, что помреж ведет спектакль. А что это такое – вести спектакль? Как это? Ты небось у своего Гриневича за спиной стояла, когда он работал?
«Они совершенно другие, – думала Настя, стоя на сцене и глядя в зал, – и мне никогда их не понять. Общаясь с Ирой Савенич, я этого не чувствовала, но Ира не играет в театре, она в кино снимается. Наверное, театр – это что-то совсем особенное, и люди здесь особенные, ни на кого не похожие. Мне будет трудно».
– Мне даже не хочется об этом думать, – тяжело вздохнул Дудник. – Это будет ужасно, если Лев Алексеевич не вернется к нам.