– Не надо, гражданочка, не трогайте, он без сознания. Пусть врачи сами, а то напортите что-нибудь.
– Ты что там за самодеятельность развела, а, Каменская? – сразу принялся выговаривать следователь. – Мне Зарубин что ни день, то нового фигуранта подбрасывает, на тебя ссылается, а ты сама молчишь, как неродная. Я тебе что велел? Чтобы всю информацию ты лично мне докладывала, а не Зарубину твоему. Так что на первый раз я тебя прощаю, но чтобы с завтрашнего дня ты мне отчитывалась ежедневно, по́няла, сыночка?
– Я не понимаю, – снова прервал на полуслове очередную реплику Колодный и обратился к режиссеру, – как нормальный человек может реагировать на такую чушь! Я не понимаю, как должен реагировать мой герой, когда ему предлагают такие обстоятельства. Семен Борисович…
– Меня моя роль вполне устраивает, так что не надо гнать, Никита. И мне в ней все понятно. И рисунок весь мы с Львом Алексеевичем проработали. Что тебя не устраивает?
Ничего себе няни у современных сыщиков! Если она может себе позволить так одеваться, то сколько же Антон может позволить себе платить ей? Или у него жена богатая?
– Да поправится он, поправится, куда он денется? Сколько можно перелом лечить? Я думаю, он уже к середине декабря будет в форме. Ну, еще месяц дадим ему на восстановление, все-таки в «Пигмалионе» у него акробатики много, пусть еще подлечится. Но на вторую половину января можете уверенно ставить.