Но Елена, конечно, пошла. И ее, конечно, не пустили. Она просидела там до десяти утра, раскачиваясь и обхватив себя руками, потом попросила в ординаторской разрешения позвонить, и за ней при-ехал брат, Вадим Вавилов.
– Меня все мучает любопытство, что это за схема у вас на стене висит.
– Что с ним? – перепугался Камень. – Ему так плохо? У него что-то болит?
– И это все, на что ты способен? Знаешь одно-единственное средство, как помочь нашему Коту? Мы рассчитывали на большее, – надменно произнес он, планируя над Камнем, Котом и Змеем.
Она и разрушилась. Разрушилась звуком торопливых шагов. К Насте и Антону быстрой, но тяжеловатой походкой приближался невысокий подвижный человек лет сорока, симпатичный, с гладким лицом и с обширными залысинами.
– Я не хотела вам рассказывать, я вообще не хотела, чтобы об этом кто-то знал, но дело все-таки серьезное… Такое несчастье с Львом Алексеевичем… Может, это и не имеет никакого значения, это все-таки давно было… – начала она путано.