– А за что в принципе актер может обидеться на худрука? Не у вас в театре, – уточнила Настя с улыбкой, – а так, теоретически.
Настя заметила, что при этом он сделал странное движение головой, словно увидел что-то в стороне, но хотел скрыть это от Семакова. Она быстро обвела глазами кабинет и поняла причину такого странного, на первый взгляд, уточнения. На втором, придвинутом к противоположной стене столе стояли рядышком две треугольные таблички из плотного картона: «Главный администратор Семаков В. А.» и «Главный администратор Красавина Л. Г.». Значит, в театре два главных администратора. А он глазастый, этот Антон Сташис, и смекалистый.
– Что, бывшие милиционеры все такие корыстные? – усмехнулся Вавилов. – За идею работать не хотят?
– Были ли у Богомолова романы в театре? – начала Настя с места в карьер.
– Нет, конечно, но чует мое сердце, что гнаться за количеством опрошенных нет смысла. Лесогоров определенно что-то знает, но я должна быть готова к разговору с ним, должна быть во всеоружии, чтобы расколоть его с первого раза.
– Нет, – очень серьезно ответил Сташис, – я старался слушать, но все равно кое в каких местах наблюдал. В общем, я вам так скажу: он все врал.