В 2 часа ночи 23 февраля были оцеплены все населенные пункты, расставлены засады и дозоры, отключены радиотрансляционные станции и телефонная связь. В 5 часов утра мужчин созвали на сходы, где на родном языке им объявили решение правительства. Гут же участников сходов разоружили, а в двери чеченских и ингушских домов уже стучались опергруппы. Каждая оперативная группа, состоящая из одного оперработника и двух бойцов войск НКВД, должна была произвести выселение четырёх семей.
Ну а что же было на самом деле? Чтобы ответить на этот вопрос, отложим в сторону страшные сказки Солженицына и К° и обратимся к документам.
Сторонники мифа о сталинских репрессиях берут иррациональностью. Разве может здравомыслящий человек поверить в десятки миллионов жертв ГУЛАГа, да плюс еще потери Великой Отечественной, также многократно преувеличиваемые? Ведь простой арифметический подсчет покажет, что СССР должен бы тогда совсем обезлюдеть. Только человек, прошедший тотальное промывание мозгов, может верить мифу о сталинском терроре.
Была проведена беседа с наиболее влиятельными в Чечене-Ингушетии высшими духовными лицами Б. Арсановым, А.-Г. Яндаровым и А. Гайсумовым, они призывались оказать помощь через мулл и других местных авторитетов.
Насколько же авторитетно это свидетельство? Судите сами: генерал Спиридович написал свое письмо в 80-летнем возрасте, спустя сорок лет после обсуждаемых событий. А единственным образцом подписи Еремина, доступным ему для сравнения, была надпись, выгравированная на серебряном кувшине, которая, к тому же, сильно отличается от подписи на «документе» (достаточно взглянуть на приведенную выше фотокопию).