– А нет ли у нее мастита, Берт? Вымя покраснело и распухло? Она плохо ест?
Фермер принял привычную позу – втянул голову в плечи и насупился.
Именно такое хозяйство и требовалось Лайонелу.
Я уже собирался нырнуть в нее, но тут из камбуза выглянул Нильсен.
В машине Герман свернулся на коленях у Рози и добродушно позволял гладить себя, сколько ей хотелось.
– Совсем нет, – ответил Зигфрид. Перелом уже никаких болей не вызывает, а паралич тем более. Но он никогда не сможет ходить, вы понимаете?