– Ну-у… Спасибо… Пожалуй, ничего другого нам не остается. – Тут мне в голову пришла совсем другая мысль. – Вы сказали, что самолет неисправен?
– А нет ли у нее мастита, Берт? Вымя покраснело и распухло? Она плохо ест?
Фермер принял привычную позу – втянул голову в плечи и насупился.
Именно такое хозяйство и требовалось Лайонелу.
Я уже собирался нырнуть в нее, но тут из камбуза выглянул Нильсен.
В машине Герман свернулся на коленях у Рози и добродушно позволял гладить себя, сколько ей хотелось.