Я прекрасно его понимал. Шоферы больших молочных компаний, забиравшие бидоны, были свирепым народом. Дома у себя они могли быть любящими мужьями и заботливыми отцами, но впадали в бешенство, если фермеры заставляли их ждать хотя бы минуту. Винить я их не могу: они объезжали множество разбросанных ферм, и мне не раз случалось видеть, в какое они приходили состояние, сталкиваясь с нерасторопностью, – на них страшно было смотреть.