Цитата #1813 из книги «Проповедник»

Кризис наступил во время ланча. С болью в ногах и ломотой в спине Эрика стояла у плиты: чтобы удовлетворить непомерный аппетит Конни и капризы детей, она битый час запекала в духовке колбасу и готовила макароны с соусом. По мнению Эрики, ланч получился очень неплохим. Эрика раскладывала еду по тарелкам, но вскоре ей пришлось убедиться, что она совершила непоправимую ошибку.

Просмотров: 5

— А они знают — кто? — только и смог произнести Габриэль.

Просмотров: 4

Анника посмотрела на него, как на больного на всю голову, и фыркнула.

Просмотров: 5

Скрытность и замкнутость Габриэля она во многом объясняла влиянием его отца, Эфроима Хульта. Все, кому доводилось общаться с этим незаурядным человеком, тут же разделялись на два лагеря: друзья или враги, без середины. Никто не мог относиться к Проповеднику безразлично. И Лаине понимала, насколько было сложно расти рядом, точнее, в тени такой личности. И она с трудом могла представить кого-нибудь настолько не похожих друг на друга, как его сыновья. Всю свою короткую жизнь Йоханнес вел себя как большой ребенок. Жизнелюб, который всегда получал все, что хотел, и никогда не сидел на одном месте достаточно долго, чтобы успеть заметить тот хаос, который оставлял за собой. Габриэль держался совершенно иначе. Лаине видела, насколько он стыдится своего отца и Йоханнеса, их красивых жестов, их способности блистать и привлекать внимание, как фейерверк, в любом окружении. Для себя он выбрал совсем другую линию поведения: предпочел исчезнуть в безликой анонимности, которая отчетливо показывала бы окружающим, что у него нет ничего общего со своим отцом. Габриэль поставил перед собой цель — респектабельность, порядок, правильность — и стремился к ней истово, больше, чем к чему-либо другому. Он никогда не рассказывал о своем детстве, о годах, прожитых вместе с Эфроимом и Йоханнесом, когда они кочевали с места на место. Но Лаине все же кое-что знала и, может быть, именно поэтому понимала, как важно для ее мужа скрывать этот период жизни. В первую очередь из-за того, что это совершенно не соответствовало тому образу, который он выбрал для себя, тому, каким он хотел казаться. Когда Эфроим спас Якоба и вернул его обратно к жизни, в Габриэле с новой силой проснулись противоречивые чувства. Он был счастлив, что нашелся способ победить болезнь, но эта радость омрачалась тем фактом, что его отец, а не он сам представал рыцарем в сверкающих доспехах, который победил зло. Габриэль отдал бы все на свете за то, чтобы стать героем в глазах сына.

Просмотров: 5

— Вы теперь собираетесь к Сольвейг? — спросил Габриэль и внезапно широко улыбнулся. — Тогда не забудьте каски надеть и взять дубинки. Я не помню, умеет ли она читать, но в любом случае ей эта затея точно не понравится.

Просмотров: 6