Патрик кивнул с облегчением: ему совершенно не улыбалась перспектива вступать в прямую конфронтацию с ее отцом.
Когда ее оставляли последние силы, она подумала, что больше никогда не сможет попросить прощения за то, что была такой противной последнее время. Ени понадеялась, что они все-таки ее поймут.
Казалось, вопрос обеспокоил Якоба, на что Ёста и рассчитывал.
— Так что, следующая ступень — это разговор с ними?
— А как у тебя потом складывалось? — спросил Патрик сочувственно.
— Да, ты знаешь, я здорово испугался, когда понял, что сказал. Но если тебе интересно, нам обоим очень трудно — что Эрике, что мне. Но конечно, ей особенно. Как ни посмотри, все получается как-то слишком, все чересчур, а тут еще эти: вот не было печали. В общем, все одно к одному.