— Чтоб меня черти взяли, это как по доброй воле сунуть руку в осиное гнездо.
— Привет. Они что, еще не уехали? — спросил вполголоса Патрик и кивнул в сторону гостиной.
Патрик взял Эрику за руку, повел в кухню и помог сесть за стол.
Сольвейг захихикала, глядя перед собой невидящим взглядом, вернувшись в жаркие ночки своей юности.
Обычно спокойный ровный голос Патрика грянул так, что уши заложило.
— Габриэль всегда ненавидел Йоханнеса, завидовал ему с самого детства. Йоханнес имел все, чего никогда не мог получить Габриэль, и тот это знал. Эфроим благоволил Йоханнесу, и я его очень хорошо понимаю. Конечно, нельзя «разделять чад своих», но попробуй их не разделять, когда Габриэль холоден как рыба, а Йоханнес полон жизни. Я это знаю лучше всех, потому что была сначала помолвлена с одним, а потом с другим. Ничто на свете не могло разгорячить Габриэля, всегда такого корректного, сдержанного; он говорил, что подождет до нашей свадьбы, а мне это на нервы действовало. А потом появился его брат, я на него поглядела и поняла, что он совсем из другого теста. Это точно, я не ошиблась. Как он меня валял, чего он только со мной не выделывал, я его руки чувствовала сразу везде — прямо фокусник. Я потом так прямо вся и млела, стоило лишь его увидеть.