— Довольно рано, я думаю, ну, может быть, в седьмом часу.
Женщина оторвалась от Мелльберга, повернулась и обвиняюще указала на Эрнста, который, обгадившись в очередной раз, по-прежнему стоял в коридоре, держа ее сумку в руках.
— Нет, понятия не имею, кто это мог быть. Может, она там продавала что-нибудь, откуда я знаю?
— Но я голо-о-дная, я хочу что-нибудь другое.
Она все время прислушивалась. Шаги, шаги оттуда сверху, потом звук открывающегося люка, доски лестницы, шаги вниз. Она знала, что следующий раз, когда она все это услышит, станет для нее последним. Такую боль тело больше не могло выдержать, и, так же как и та девушка, она не сможет противиться обаянию смерти.
— Нет, пока еще нет. Бедная Сольвейг, — сказал Габриэль.