— Думаю, да, — сказал Томми, открывая часы. — Если повезет, то даже антикварные. Германия или Франция.
— Как ты думаешь, сколько они могут стоить?
— Эй! — крикнул он, заходя в прихожую. — Катрин?
Низко опустив голову, он упрямо шел по сугробам, уже сам не зная куда. Он надеялся, что дошел до луга за Олудденом, но убедиться не мог. Стоило ему поднять глаза, как в них тут же впивались ледяные иглы. Идиот, думал Хенрик. Надо было остаться в сарае. Нельзя выходить на улицу в зимний шторм.
— Мы празднуем, — повторил он, но уже не так решительно.
— Все какое-то серое и черное, — отвечает он, снова качая головой. — Слишком мрачно для меня.