– Томрис! Я же сказал – они не дождутся от меня извинений! Это ж надо было – в моем присутствии усомниться в верности моей супруги! Пусть скажет спасибо, что не приказал казнить там же…
Наверное, её просьбу всё же решили выполнить. Пара рильтов осторожно, стараясь не задеть шипы, взобралась на странных "лошадок". Те против этого ничего не имели и стояли смирно. Правда, ни седла, ни поводьев не имелось, но вроде бы и не понадобилось. Воины сидели довольно уверенно, а их скакуны, по всей видимости, тоже обладали чем-то вроде "внутренней речи".
Девушка подняла голову и вытерла слезы. Взглянула на горевший в камине огонь и чуть усмехнулась. А что? Во всем произошедшем есть и хорошие стороны. Теперь ее резко не будят. Ей приносят еду и выполняют ее приказы. И зовут Госпожой…
Керта покраснела и отвела взгляд, нервно теребя полу плаща. Ну вот, всё равно признаваться придётся. А так хотелось оставить свои размышления в тайне.
– Зачем? – не меняя тона, спросила волшебница, хотя ее коленки выплясывали. И совсем не от холода. Но Генерал молчаливой статуей стоял за ее правым плечом, придавая хотя бы видимость защиты. Так что все переговоры пришлось вести именно ей.
Девушка взяла одно и приложила к себе. По длине – самое оно, теплое, расшитое серебристой нитью, темно–синее. Нерешительно помявшись и украдкой оглянувшись на выход волшебница все же стянула собственный наряд и быстро, что бы не замерзнуть, влезла в найденное. Действительно, словно на нее шито…