Керта и её сопровождающие молча вернулись в Чертоги и собрались в покоях Госпожи. Туда же пришла и Эльми. Именно там Генерал и разразился прочувствованным монологом на целый час. Видимо, всю дорогу сочинял. Рильт рассержено ходил из угла в угол, иногда на особо эмоциональных местах взмахивая руками. Сидящие в креслах некогда гости, а теперь постоянные жители, провожали его глазами.
– Светлых или темных? – если бы она не знала, что рильты не способны на чувства, то сказала бы, что Генерал шутит.
Керта нажала еще сильнее и чуть слышно вскрикнула, порезав палец об острый угол. Она отдернула руку и осмотрела ранку. Перчаток у нее еще не было… Нужно обзавестись, подумалось ей. Такими же, как у Генерала. Вон, какая кожа плотная. Другую здесь вряд ли бы стали носить…
– Вот, – на стол перед магом легли листки бумаги, исписанные мелким почерком. Он вчитался, и его глаза стали расширяться, брови отправились в затяжное путешествие к затылку, а нижняя челюсть решила понежиться на хойтенском ковре комнаты.
Юная волшебница невольно выставила руки вперед, чтобы не удариться о твердую, металлическую поверхность. Но, вопреки ожиданиям она не приняла ее веса. Керта, недоуменно вскрикнув, провалилась внутрь, в Ледяные Чертоги…
Но яркая звездочка, видеть которую он теперь обязан постоянно, не прекращала нервно вздрагивать, рвано пульсируя, обжигая и тут же бросая в холод. Да что там творится, в конце–то концов?! Развернувшись на месте Генерал бросился к комнатам Госпожи. Светильники тоже чувствовали настроение хозяйки Чертогов, пульсируя каким–то тревожным светом. Поворот, еще один, резко толкнуть дверь правой рукой, сжав в левой темно–синий клинок…