Мое распоряжение выполняется беспрекословно и быстро. Морщась и шипя, стягиваю с себя футболку, рву ее на длинные полосы и начинаю перевязку. Замечаю, что один из сокамерников уж очень внимательно разглядывает мою татуировку.
— Что там у вас, уважаемый? — слышен снаружи голос моего сторожа Сергея.
— У меня для тебя сразу две новости, причем обе хорошие и просьба. Сначала о новостях. Во-первых, я сегодня был в Петропавловской и видел старого Умарова, того что автомастерскую держит, Исмаила. Он тебе велел передать, что машина твоя готова, можешь подъезжать в любой удобный для тебя момент и забирать.
Рабочий день уже закончился и в Комендатуре, кроме ярких прожекторов, освещающих площадь и прилегающую территорию, свет горит всего в нескольких помещениях: в прикрытом толстыми металлическими ставнями с узкими бойницами окне «дежурки», маленьком оконце проходной и в кабинете Коменданта. Наверняка есть люди и на узле связи, и секретной части, но там окон нет. Часовые на входе о моем приходе уже осведомлены и пропускают меня без лишней волокиты.
— Да есть у меня деньги, — своей прямотой продавец снова вгоняет меня в краску.
— И не стыдно тебе, взрослому мужику, девчонку-то кошмарить? — укоризненно, но широко при этом улыбаясь, качает головой дед Тимоха.