— Так, говорят, в то время тут до фига народа в тазиках потопили. Понимаешь?
— Хороший, — раздается за спиной голос Тимофея Владимировича.
Поняв, что попытка припугнуть меня сложностями не удалась, Четверть немного сбавляет обороты.
После Минвод погода стала резко меняться: снег сменился дождем, а потом и тот прекратился. Выглянуло солнце, а температура ощутимо поползла вверх. А километрах в ста от Моздока о том, что на дворе конец декабря, можно было судить только по отсутствию листьев на деревьях и пожухшей траве. А вот с остальными признаками было как-то туго, солнце припекало так, что пришлось даже боковые стекла в кабине опустить, иначе сопрели бы.
— Ладно, главное — держись крепче и под копыта не свались, — хлопает меня по плечу Ильяс, протягивая обещанный свитер. — А лошадки у меня умные, сами куда надо довезут.
— Угу, теща «пятачком» подавилась — мелочь, а приятно! — хмыкаю я.