— Дайте-ка мне! — Глеб Иванович повелительно протянул тяжелую руку.
— Спасибо, — обрадовалась я, — если честно, я немного устала, полдня по району пробегала.
— Решай сама. А ты все такая же… красивая. Нет, ты стала еще лучше.
И Лара убрала одну руку. Леня пригляделся и даже присвистнул от изумления.
А пришлось. Костик приклеился к Яромиру прочно, практически прирос. Впрочем, если забыть инцидент, масляным пятном выделявшийся на радужных воспоминаниях о церемонии, поведение Полетаева в отношении Ланы было безупречным — теплым и дружеским, без каких-либо намеков.
— Медо-вые ков-рижки-и-и, — пропел Володя, загружая компьютер. — Тащи сюда. И кофе покрепче. А то я сейчас под стол свалюсь. Все-таки уже почти пять ночи.