— Я убью ее и его! — шептала Ванда, стоя в темноте за табачным киоском. — Или нет, лучше его и себя! Проклятие осуществится, но по-другому. Не так, как они задумали.
И поскольку Ванда растерянно молчала, ответил за нее.
Когда-то еще в школе она без памяти влюбилась в учителя физкультуры — бывшего легкоатлета, который из-за травмы вынужден был бросить большой спорт. Страдала, не спала ночами, не смея никому признаться в «запретной страсти». А потом однажды увидела его в парке с женой — подвыпившего, небрежно одетого. Супруги ругались, не стесняясь прохожих. Кумир Ванды рухнул с пьедестала, и любовь как рукой сняло. С тех пор она дала себе слово, что выйдет замуж только за достойного мужчину, о котором будет знать все.
— Не кипятись, — остановил Сергея Петровича Чеслав, — и дай ей договорить. Продолжай, Татьяна, что ты хотела сказать после «но»?
На следующий день с утра зарядил проливной дождь.
— Но-но, перья пригладь, знаю я тебя, — Яромир оттер хищно раздувавшего ноздри приятеля от сестры. — Даже и не думай, а то я у тебя кое-что отобью. Или оторву.