— Я не хотела ее убивать, — произнесла она, не обращая внимания на ойкнувшую Ларису. — Это получилось случайно. Наверное, в моих руках осталось чуть больше силы, чем я думала.
Но ее твердость, да еще в сочетании со странной заминкой, не могла меня обмануть.
Весь остаток вечера семья провела в тягостной неизвестности. Никто не решался первым завести разговор на тему убийства. И каждый страдал молча и в одиночестве.
Ванда положила павлина на ладонь и расхохоталась. Смеялась и смеялась, не в силах остановиться. То слезы, то нервный хохот. Похоже, у нее истерика…
— Нет! Просто с ним творится что-то непонятное.
— Чем тебя моя компания не устраивает? — обиделась я.