— Ну, во всяком случае, не всем же развлекаться, подобно тебе. Сидишь на заднице целыми днями, выдумываешь всякую ерунду, и тебе еще за это деньги платят — во житуха!
— Эрнст поинтересовался алиби Бенгта Ларссона, с ним все в порядке, так что его мы можем исключить. Мартин поговорил по телефону с Хенриком Вийкнером и не узнал ничего нового о связи между Андерсом и Алекс. Он думает продолжить и поговорить с корешами Андерса. Возможно, он кому-то из них что-то говорил. А Ёста… сидит на своей заднице, горюет, жалеет себя и копит силы для поездки в Гётеборг и разговора с Карлгренами. По моей прикидке, в понедельник он, может быть, двинется.
— Нет, должен признаться, это полный сюрприз.
На лице Джулии в первый раз появилась улыбка.
Эрика почувствовала, что у нее опять начинает дрожать нижняя губа, и несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. За кухонным окном опять искрился лед: после нескольких ненастных, дождливых дней столбик термометра по ночам вновь опускался ниже нуля. Эрика увидела, как к окну прилетел воробей и сел на подоконник, и напомнила себе не забыть купить сальный шар — повесить его для птичек. Воробей с любопытством покрутил головой и легонечко стукнул клювом в окно. Убедившись, что здесь ему ничего не перепадет, он улетел восвояси.
Эрика слегка улыбнулась и увидела, к своей радости, ответную улыбку на лице Анны. Анна вытерла рукой под носом, задумчиво разглядывая узор на скатерти.