— Она хотела посмотреть наши с Алекс детские фотографии. Она сказала, что у них дома их очень мало, и она надеялась найти что-нибудь у меня. Вполне приемлемое объяснение. Потом Джулия задала мне кучу вопросов о прошлом и так далее. Все, с кем я разговаривала, говорили мне, что сестры не были особенно близки, — что совсем не странно, учитывая разницу в возрасте. А сейчас Джулии захотелось разузнать побольше об Александре, о том, какой она была. Во всяком случае, у меня сложилось такое впечатление. Ты уже встречался с Джулией?
Эйлерт Берг был не очень счастливым человеком. Он тяжело дышал и буквально видел, как из его легких с трудом, комочками, вырывается его дыхание. Но, как ни странно, здоровье его не особенно беспокоило, это был не тот предмет, который его заботил.
— Все ведь придется объяснять, верно? Детям, я имею в виду. Что скажут девочки?
— Мы? — спросил Хенрик с подчеркнутым удивлением. — А каким образом мы можем что-то об этом знать? Это работа какого-нибудь сумасшедшего. У Александры не было ни врагов, ни недоброжелателей.
В это раннее утро среды воздух был такой ясный и чистый, а свет такой белый, что у Бенгта Ларссона появилось чувство, которого он никогда раньше в жизни не испытывал. Оно словно толкало его к чему-то и тревожило, как свобода, и он удивлялся: что же такое особенное витало вокруг, что у него появилось это необыкновенное чувство. Он остановился, закрыл глаза и глубоко вдохнул воздух. Он благодарил свою жизнь за то, что бывают такие минуты.