Эрнст застенчиво опустил глаза. Но как только Мелльберг перевел взгляд, Эрнст с видом триумфатора посмотрел на коллег. Анника на это только громко фыркнула и сделала вид, что не замечает гневных взоров Эрнста.
— Да нет, Патрик, спасибо. Мне хочется пройтись.
— На ручки, на ручки, — пролепетал Макс, и Патрик вопросительно посмотрел на Ени.
В дверях стояла женщина, держащая на руках ребенка примерно годовалого возраста. Она была очень худенькая, с сильно обесцвеченными волосами. Судя по непрокрашенным корням волос, их естественный цвет был чем-то средним между темно-русым и черным, что только подтверждали карие глаза Ени. На ее лице не было следов косметики, и оно выглядело усталым. На ней были старые тренировочные штаны с вытянувшимися коленями и майка со здоровенной надписью «Адидас» на груди.
Анника даже не стала пытаться указывать Мелльбергу на то, что она именно так и сделала. Умудренная возрастом и опытом, она молча ждала, когда Мелльберг отгремит.
— Спасибо. И ты тоже прими мои соболезнования.