– То есть это его прямой предок триста шестьдесят лет назад предпринял попытку проникновения в Сияющий курган, убил там всех паломников, но был и сам уничтожен при этом? И не смотрите на меня так, мне об этом девушка-спутница рассказывала три дня назад.
Катька с Веркой лишились дара речи. Вначале даже не поверили, что их лидер вдруг решила добровольно пройти дефлорацию. Да не просто с истинным кандидатом в мужья или хотя бы парнем, который ей сильно понравился. А с тем самым ничтожеством, ежедневным товарищем по детским играм, который всегда только и годился что на роль раба или, в лучшем случае, пленного рыцаря.
– Ну… в лесу! Мы ведь с тобой туда побежали?..
– За мной! Мичман, вас тоже это касается! Будем разбираться в вашей попытке ограбления.
Девушке сразу припомнились мои вчерашние рассказы-пантомимы о трагедии с любимой и раздорах в семье, и она поняла, на что я намекаю. Губы ее тут же плотно поджались.
Так и двинулся по узкому проулку в сторону порта, намереваясь дойти до набережной и вернуться обратно по параллельной, более широкой улице. Вначале идти было легко и спокойно, тем более что тротуары стали почти свободны, толпы пешеходов рассасывались прямо на глазах, да и на проезжей части движение резко пошло на убыль. Видимо, в семьях здесь практиковался более поздний прием пищи, чем в общественных заведениях. Вот все и разбегались по квартирам и прочим апартаментам. Так я рассудил по слишком позднему завтраку в семье Мансаны и чуть ли не предобеденному приходу на службу ее папочки. Плюс в проулке так и витал стойкий запах продолжающихся дожариваться и тушиться блюд на ужин. Так что когда вообще ни одного прохожего или гуляющего на набережной я не увидел, то совсем не удивился. Хотя освещение там наблюдалось чуть ли не повышенное. Военные корабли тоже освещались довольно четко, да и матросы там проводили группами какие-то пробежки. Флот – великая сила! Муштруют парней даже перед вечерними склянками.