– Показалось! И сойди с моей руки, Катерина Васильевна.
– У вас там на востоке что, люменов нет? М-да! – После чего приблизился к изголовью кровати и нажал на один из синих квадратиков на стене. Свет стал усиливаться, нажал на другой – свет стал меркнуть. Еще и пояснил: – Если долго не трогать, люмен сам погаснет.
– Ага, ага, – кивал я в ответ с улыбкой. – И дикие, дикие.
Здесь последовала целая пантомима с моей стороны. Все изобразил: и как упал, и как болел, и как не рос, и как горевал. Кажется, хорошо сыграл, доходчиво.
Другой вопрос, что и здесь еще дел хватало, как по наблюдению за небом, вычислению продолжительности суток, измерению температуры воздуха, так и тщательному осмотру и снятию на камеру всех деталей иной, происходящей не из земного мира, одежды. Перспектива в дальнейшем шагнуть и туда сразу обрела в голове вполне определенную систему. Раз попал сюда, но здесь ничего нет, то все равно придется идти дальше. А значит, образцы тамошней одежды в любом проникновении окажутся очень кстати. Если уж Грибник таким образом не гнушается маскироваться под местных жителей, то и мне с моими девчонками и подавно не зазорно будет.
И только к концу третьего часа, когда при ароматических свечах и под легкую музыку мы возлегли на устеленную праздничными вышитыми простынями кровать, а близняшки поднесли нам по глотку красного, сделанного еще бабушкой Марфой, вина, я осознал и поверил в предстоящее чудо.