– Ты?! Знаешь, что такое любовь?! Позорная сучка, унижающая и оскорбляющая даже Веру с Катей за их полную преданность? Да ты вообще последняя мразь после этого! И…
– Много болел, – с грузинским акцентом поведал я.
Впервые при посторонних Машка обратилась ко мне так уничижительно. И пока я переводил дух от бешенства и глотал готовые вот-вот сорваться слова бунта, за меня неожиданно вступился деревенский дурачок. Причем голос его странно окреп, а язык трепался как помело.
– Но я-то тут ни при чем. Это тебе самому будет очень полезно знать про свои новые возможности, получить новые знания, поделиться своими переживаниями и проблемами.
– Что ты ищешь? – с готовностью помочь поинтересовался Миурти.
– Вона как! И как он подписывал картины свои?