Возражать в таких случаях и указывать на ошибки я опасался, позволяя себе только соглашательски кивать и радушно улыбаться. Но и это не всегда срабатывало.
– Чего это по коридорам дитятко разгуливает?
Мне удалось перевернуться к тому времени на бок, усесться и частично выплюнуть набившуюся в рот землю. Но никаких иных повреждений, кроме моральных и нравственных, я в себе не отыскал. Зато злость и бешенство прямо душили меня.
– Даже не знаю. Неудобно как-то пользоваться твоей щедростью.
– Да, парень, не повезло тебе! С твоим весом – явная жертва.
– Куда это он так разогнался? О как чешет! И трезвый, похоже. Даже не шатается.