Эта бессознательная детская черствость занимала мои мысли, когда я возвращался в Мейденхед. Я поставил большой автомобиль Билла в гараж и вывел оттуда мой маленький темно-синий «лотос». Туман полностью рассеялся, но я все равно двигался очень медленно по сравнению с тем, как обычно езжу, и все обдумывал, что же мне делать.
– Сами поди знаете, сэр, – сказал водитель.
Когда я оставил ее, она все еще крепко спала.
– Ну, так не определишь, по голосу. Это может быть кто угодно. Мягкий такой голос, вроде сиплый или приглушенный. Иногда почти шепотом говорит, будто боится человек, что его подслушают. А какая мне разница? Лишь бы подбрасывал на горючее, а там пусть хоть квакает, как лягушка. Мне наплевать.
– Это нехорошо, – сказал я, наблюдая за входной дверью напротив. Появились обе машинистки и шли по тротуару, весело болтая, за ними – еще две девушки, очевидно с верхних этажей.
– Он этого заслуживал. Я из-за него потерял пятьдесят соверенов на Лейке, а также премиальные от босса.