– Всякие охи-вздохи, – сказал Генри. – Поцелуи и прочая ерунда.
– В другой раз. На сегодня с меня достаточно, – сказал Лодж, потирая лицо рукой и сжимая нос большим и указательным пальцами.
– Лошади, у которых вот так опущена голова, обычно отличные прыгуны. Они смотрят, куда скачут.
Я улыбнулся, подхватил седло на руку и пошел в весовую взвеситься и переодеться.
– Давай говори, – сказал я. – Я ведь немногого прошу, и это, может быть, даст мне ключик к другой загадке – насчет Билла Дэвидсона.
Три человека ждали меня внутри фургона. Никаких лошадей, ни больных, ни здоровых, там не было. Через какой-то десяток волнующих секунд – мои глаза еще не привыкли к сумеречному свету внутри фургона – я оказался прижатым спиной к крайнему столбу перегородки.