Я не чувствовал себя добрым, во мне бушевали откровенные страсти пещерного человека. Мне хотелось усадить ее в машину и умчать в какое-нибудь глухое место среди меловых холмов Южной Англии. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы держать ее в объятиях, не сжимая слишком крепко.
– Ну, разве не чертов день? – сказал он. – Одно утешение, что тебе приходится мокнуть, а не мне. Я уже наглотался воды по горло, пока скакал. Надеюсь, ты хорошо плаваешь?
– Да ничего особенного, – сказал я. – Мы были большими друзьями с Биллом Дэвидсоном.
Я хотел держаться юго-востока, но, взглянув на часы и на солнце, установил, что просеки ведут почти точно с севера на юг и с востока на запад. Я направил Адмирала к востоку, потом повернул направо к югу, потом опять налево к востоку и так боком, по-крабьи стал пробираться через лес. Повернув опять к югу, я увидел, что пространство слева от меня занято молодыми посадками, деревца были по колено Адмиралу. Это не тревожило меня, пока я не увидел в ста ярдах от себя красно-белую машину: вначале я подумал, что она идет прямо по посадкам.
– Тетя Дэб, позволь представить тебе Аллана Йорка.
И вот таким случайным, непоследовательным способом мы совершили самый решительный шаг в нашей слежке в тот вечер. Мы вошли в бар «Голубой утенок».