– Мистер Йорк, я передал вам предупреждение неделю назад. Вы предпочли его игнорировать.
– Жалкий пьянчужка, – сказал он без всякого сочувствия. – Я бы не позволил ему сесть на свою лошадь, если б даже, кроме него, на свете не осталось ни одного жокея.
– Но я заметил, что пресса явно обошла вниманием материалы следствия. А о проволоке даже не было упомянуто, – сказал Лодж. – И ни у кого, кто видел вас на допросе, не могло создаться впечатление, что вы решили – кровь из носу! – распутать это дело. Вы приняли заключение следователя очень спокойно и ничем не выразили, что не согласны с ним.
Я возобновил свое прерванное путешествие в Котсуолд. Плечи у меня отчаянно болели, но, пока я сосредоточивался мыслями на истории с Биллом, я забывал об этой боли.
– А какие у кого лица? Вы можете описать?
Подковы лошадей били по моему телу. Один удар пришелся мне по голове, шлем треснул и слетел. Миновали шесть секунд бьющего, терзающего хаоса, в течение которых я не мог ни думать, ни двигаться – я мог только чувствовать.