— Я Вэ-шестнадцать, я Вэ-шестнадцать, — не обращая, по-видимому, никакого внимания на ответ Богдана, продолжал Зайченко. — «Хиус», почему не отвечаете? Почему замолчали? «Хиус», отвечайте. Я Вэ-шестнадцать…
— Индекс восемь! — откликнулся Быков, задирая голову.
На лице Дауге лежала глубокая тень абажура. Быков уселся на низенькое легкое креслице и победоносно задрал одну ногу на другую. Он почувствовал огромное облегчение от того, что находится в освещенной комнате, в обществе верного друга Иоганыча.
— Нужно рвать скалы. Несколько мин — только и всего, — предложил Богдан Спицын.
— Как у вас дела, Алексей Петрович? — раздался голос Ермакова.
— Не знаю. Просто не могу себе представить… Не знаю.