— Где шестой реактор? — услышал Быков зловещий сиплый бас Краюхина.
— Сомнительно, — покачал головой Юрковский. — Вы как думаете, Анатолий Борисович?
Он говорил и чувствовал: Анатолий не понимает. Но не поворачивался язык прямо сказать ему: «Сведи риск к минимуму. Главное сейчас — благополучно вернуться. Если с вами что-нибудь случится, от фотонных ракет придется отказаться надолго». Он всегда считал, что межпланетников нужно держать подальше от борьбы мнений в комитете. Ему казалось, что это может подорвать их доверие к руководителям.
Болото на Венере… Это представлялось межпланетникам абсурдным. Более абсурдным, чем пальмовые рощи на Луне или стада коров на голых пиках астероидов. Белесый туман вместо огненного неба и жидкий ил вместо сухого, как пламя, песка. Это ломало давно и прочно установившееся мнение и являлось само по себе открытием первостепенной важности. Но вместе с тем это невероятно усложняло положение, ибо было неожиданностью.
Сильный толчок прервал его. Что-то визгливо заскрежетало по обшивке. Кают-компания качнулась.
— Смотри, как оплавились края воронки, — говорил Дауге. — Страшная температура — тысячи градусов!