— К черту, все к черту! — всхлипывал Юрковский.
Они вышли из гостиницы и не спеша направились вдоль улицы к полигону.
— Боли больше не будет, — ясным, веселым голосом сказал Дауге. — Старт дан.
— Излучение! — проревел над самым ухом чей-то незнакомый голос.
— То есть ясно даже и ежу! — проникновенно сказал Юрковский. — Если место окружено колючей проволокой, то это значит, что вход туда запрещен. Нет, он лезет своими гусеницами прямо через проволоку! Не может равнодушно видеть заграждения и смело, как лев, кидается на них грудью.
— Тесно, тесно! — брюзгливо проворчал Краюхин. — Многого не рассчитали, когда проектировали. Вот начнем разгружаться и грузиться — увидите. Придется пропустить десятки тонн груза через три таких вот игольных ушка. — Он ткнул пальцем в сторону люка. — В самом корабле и того хуже, так. Переходы узкие, перегорожены переборками с комингсами.