— А знаете, полковник… — У Безукладникова прорезалась пылкая запальчивость школьника, которого застукали прогуливающим, в то время как с урока сбежал весь класс. — Вы мне тоже очень подозрительны. Очень! Вы до сих пор пальцем не шевельнули, чтобы это покушение предотвратить! Ни вы, ни Холодянин… Но с господином Шимкевичем вы теперь общаетесь нежнее, чем с собственной мамой. Уже через неделю вы намерены принять от него сумму, которая в шестьдесят два раза больше вашего оклада. И вы уверены, что это останется тайной для всех!..
Город на синих холмах жил своей маленькой всемирной жизнью.
Алекс был русским. Честно говоря, это меня и привлекало и возбуждало (excited). То, что я знаю о русских, не может не восхищать! Удивительный великий народ, который всегда страдал от нечеловеческой жестокости своих боссов, но, несмотря на это, создал огромное количество шедевров. Один только Питер Чайковский написал такие роскошные вещи, как «Пиковая дама», «Евгений Онегин» и «Братья Карамазовы». И таких гениальных людей, как Питер, среди русских очень много!
Безукладников. Я все понял, кроме одного. Зачем рассматривать в физическом плане то, что физически не существует?
Иные мелочи этого непритязательного быта уже потеряли всякую надежду обратить на себя внимание. Литровая банка с недопитым квасом второй месяц кисла на кухонном подоконнике. Рядом пылились остатки забытого лекарства от еще февральского гриппа. Впрочем, название медикамента — «интерферон человеческий», машинально читаемое жильцом по утрам и вечерам, как-то непостижимо обнадеживало.