Беспрепятственно уйти из дома уже не удавалось: наблюдатели у подъезда получили сигнал боевой готовности. Один, вполне мордатый, топтался вызывающе близко — на лестничной площадке между четвертым и пятым этажами.
Менее чем за полчаса они стали обладателями именных ваучеров, заменявших собой югославские визы, и двух авиабилетов на самолет, следующий рейсом Москва — Белград.
— А практически все. — Безукладников явно терял к собеседнику всякий интерес.
Словно угадав мои мысли, Безукладников вдруг заговорил о деньгах. С ребяческой настырной горячностью он начал спрашивать — нужны ли мне деньги. А что бы я стал делать с большими деньгами? Ну то есть с очень большими деньгами. Ну а все-таки?.. И так далее.
Безукладников. Честнее будет сказать, что мы почти ничего не видим. От силы шесть процентов. Остальные девяносто четыре процента нам вообще не видны — мы просто не способны это видеть.
Я подался назад, чтобы уйти. Меньше всего мне хотелось бы выяснить, кого Рената именует «милым». Но еще одна отчетливая фраза заставила меня похолодеть. Она произнесла: «No! The fishing `s off. He refused», — и я понял, что речь идет о Безукладникове.