– Парни, на родине нам воздвигнут золотой обелиск, еще один будет стоять на пепелище городов этих пауков – брашей!
– Да, прямо в прибрежную, соленую океанскую воду. Представьте, в любой воде есть пузырьки воздуха, очень маленькие, микроскопические пузырьки. У поверхности их особо много. Лазер действует не долго, практически мгновенно, но частота подобрана специально и пузырьки очень-очень маленькие. Они нагреваются и схлопываются. И что от этого случится?
Прямо над ними, из пелены облаков, вывалился «тянитолкай» брашей, он даже не появился оттуда весь, показалось только стальное брюхо, а над ним серый туман ходил волнами – это работали винты. Лумис почувствовал как из района желудка всплыл и застрял в дыхательных путях такой же серый клубок. Стало страшно. От его маскхалата до боевого дирижабля было триста метров по вертикали. Лумис не дышал. В лабиринтах извилин мозга маленькие невидимые часики стали равномерно, не торопясь отсчитывать секунды, последние секунды существования мира, а может только его в этом мире, его и Бобра.
Он умолк и бессильно повис в руках Лумиса. Через пару секунд хватка несколько ослабла и парень учащенно задышал.
Он помнил, когда лезвие его жизненных устремлений из односторонне заточенного, стало превращаться в обоюдоострый, ранящий ладонь инструмент. И чем больше грубела его внешняя оболочка, чем больше прочнел панцирь под градом жизненных коллизий, чем больше роговела совесть, для внешнего, случайного наблюдателя, тем глубже впивалась, утончаясь и твердея сталь разумения. Скальпель опасная вещь не только в руке хирурга.
– Маарми! Приготовь гостю крепкий крапс, ведь он прибыл издалека.