Лумис размышлял. Кресло обладало таким убаюкивающим удобством, что просто не могло быть создано для войны – для размышлений оно было создано, для созерцания горных окрестностей, но уж ни как не для управления пулеметами. Тумблеры под руками были такими маленькими, хрупкими на вид, расположены были так правильно, продумано, что просто – так не бывает. Боевая машина будущего, – думал Лумис, – теперь, наверное, прошлого. Все, все теперь осталось в прошлом. Следовательно, он сидел в самой совершенной машине безвозвратно ушедших времен. Как странно, всю сознательную жизнь он жаждал, добивался разрушения этой проклятой Империи, и вот – на тебе. Она уже в конвульсиях, еще бычится, изображает птицу легендарную неистребимую, но на самом то деле крах неминуем. Ведь представить невозможно уже произошедшие разрушения, а то-то еще предстоит, сколько там в запасниках обоих сверхдержав еще сохранилось неприкосновенных, накопленных до «лучших» времен запасов ужаса. И ведь обидно. Империя рухнула, но ведь остался пепел. Ни этого, ни этого они хотели, возрождения желали. А сейчас, сейчас что впереди? Средневековье? Да и то наверное за счастье, ведь радиация, на тысячи циклов наперед отравление земли и воздуха. Что потом? Полный хаос, сплошная дикость. Прав был подлец Хромосом, действительно созерцал будущее, – внезапно вспомнил Лумис. – Не верил я тогда, хотя нейтронные «мелочи» уже рвались. Где-то он теперь. Даст Эрр, не встретимся больше.