Что-то случилось, насторожило этот маленький ужасный мозг. Паук сразу отпрянул, уменьшаясь, втягивая ноги и жующий бутон, зеленея, волной меняя окраску на маскировочную. Миг, и он уже двигался, боком, боком, загибая тройные коленки и пульсируя цветом, а глаза, живые зрачки без бельм, все пялились, пялились на Браста. И вот тогда, ожившее млекопитающее, наконец пришло в себя и надавило гашетку. И иголки дырявили и дырявили насквозь эту шевелящуюся, пялящуюся глазами массу и все еще смотрящую, смотрящую, даже когда лапы-ноги разлетелись окрест, сгибаясь сами для себя, живущие теперь отдельно, смотрящую даже, когда опустела обойма и когда свалившееся с плеч окостенение толкнуло человека к спасительной броне.