Джефрам Борнхальд вскинулся в седле и застыл, когда трубный звук наполнил воздух, — такой приятный, что ему хотелось смеяться, такой печальный, что ему хотелось плакать. Он доносился словно отовсюду. Начал наплывать туман, поднимаясь буквально у него на глазах.
Найнив задумчиво нахмурилась, но почти сразу лицо ее прояснилось, обретя целеустремленность.
— Он укрощен, Эгвейн. Теперь он не более опасен, чем любой другой мужчина. Но я помню, я видела, нужно было шесть Айз Седай, чтобы удержать его, не дать воспользоваться Силой и уничтожить всех нас.
И она обернулась в молчаливую холодность, от которой даже утреннее солнце показалось знобким.
Лошадь Борнхальда переступила с ноги на ногу.
— Она не могла, — прошептала Марин. — Она бы не сделала такого. Только не с малышами.